Не выходи из комнаты — там ристалища, капища,
шумные храмы и бары, где солнце горит слепящее.
За дверью базары большие и кладбища шикарные
и пилигримы бредут, словно тени янтарные.

О, не выходи из комнаты, там Мекка сливается с Римом.
Пространство наполнено небом, закатом палимо.
И если войдет пилигрим, горбатый, увечный, усталый,
гони его прочь, чтоб твой мир, как и прежде, сияющим стал он.

Не выходи из комнаты; там бесконечность и вечность.
Что интересней стены, защищающей веру и честность?
Зачем выходить в этот мир, что останется прежним,
ослепительно снежным и сомнительно нежным?

О, не выходи из комнаты. Пусть за окном пилигримы
бредут, полуголые, в пыль превращая руины.
В их взглядах — последний закат, в их сердцах — рассветы,
а в комнате пахнет покоем, и письмами лета.

Не выходи из комнаты! Пусть мир останется лживым,
пусть зарницы пылают над путником вечно сонливым.
Эрго сум — значит, есть только иллюзия с тенью дороги.
Не выходи из комнаты! Там не помогут и боги.

Не будь пилигримом! Будь тем, кто не верит в рассветы.
Не выходи из комнаты, где не нужны пируэты
вкруг истины зыбкой. Пусть землю удобрят солдаты,
а ты здесь один, и не нужно ни Мекки, ни правды.

Мимо шкафов и комнат,
мимо пустых коридоров,
мимо тех, кто не помнит
выхода из затворов,
мимо дверей и окон,
мимо часов потока,
кружит судьба под боком,
манит своя дорога.

Счётчик стучит устало,
Шипка дымит до срока,
стен штукатурка стала
тенью в пыли порога.
В комнате пахнет пылью,
в комнате пахнет стужей,
кажется всё могилой,
что за порогом хуже.

Но в коридоре длинном,
в сумраке зыбкой дрожи,
бродят по паутине
духи забытой дрожжи:
шепчут, что мир снаружи,
мир за стеной бетонной —
так же, как ты, заслужит
отклик души бездомной.

В старом пальто на теле,
в туфлях на босы ноги,
кружишь в пустой метели
комнатной недотроги.
Форма кричит пространству,
бьётся в тиши субстанций:
"Выйди из постоянства!
Дай себе шанс расстаться!"

Мимо любви и страха,
мимо часов разбитых,
мимо пустого праха
комнат давно забытых,
мимо своих решений,
мимо чужих исканий —
к свету других свершений,
к правде иных скитаний.

И остаётся только
выйти в простор без края...
Пусть догорает Шипка,
пепел в ночи роняя.
Пусть за стеной капуста
пахнет тоской разлуки —
время выходит пусто
из заточенья скуки.